возможность для страны в каждый конкретный момент времени обладать таким качественным и количественным ядерным арсеналом, который позволит защитить национальные интересы США.

Судя по всему, получен ответ и на второй вопрос. В специальном отчете Министерства энергетики, выпущенном летом 2000 г., утверждается, что происходит деградация всего научно-производственного комплекса, участвующего в разработке, производстве, модификации и испытаниях ядерного оружия США. В марте 2001 г. бывший министр обороны Дж. Шлессинджер на слушаниях в Сенате заявил, что процесс старения и деградации комплекса достиг такой степени, что он не способен производить ядерное оружие. В течение года в Лос-Аламосе, лаборатории Сандиа и на заводе «Пантекс» осуществляется ручная сборка всего нескольких ядерных боезарядов¹³. В феврале комиссия Сената предложила десятилетний план по восстановлению способности комплекса производить ядерное оружие. На эти цели предлагается затратить 700-800 млн долл.¹⁴

Специалисты из Министерства обороны и Администрации по национальной ядерной безопасности (National Nuclear Security Administration - NnSA) говорят о необходимости увеличения масштабов финансирования вышеназванного комплекса на 5-8 млрд долл. за последующие 10 лет¹⁵. Глава NNSA генерал Дж. Гордон на слушаниях в Сенате в марте 2001 г. заявил, что США в последующие 17 лет должны увеличить на 300-500 млн долл. (по сравнению с планируемыми в настоящее время) ежегодные расходы на вышеназванные цели¹⁶. При этом он подчеркнул, что такое увеличение необходимо даже в том случае, если произойдет сокращение ядерного арсенала США. Если учесть, что в рамках Программы управления ядерным арсеналом (Stockpile Stewardship Programme -SSP) ежегодно расходуется более 5 млрд. долл.¹⁷, то можно оценить остроту восприятия американскими экспертами значимости способности ядерного научно-производственного комплекса соответствовать своему прямому назначению для обеспечения национальной безопасности. После выхода в конце 2001 г. специального доклада «Обзор ядерной политики США» (Nuclear Posture Review) и его последующего обсуждения становится совершенно очевидным, что расходы на вышеназванные цели будут увеличены.

Вопрос о возможности безопасного содержания ядерных боезарядов без проведения натурных испытаний до сих пор остается открытым. Большинство специалистов в области разработки и проектирования ядерного оружия сходятся во мнении, что через 5-10 лет дать гарантию полной безопасности (или «работоспособности») ядерного боепри-паса только на основе машинного моделирования и различных видов контроля вряд ли сможет хотя бы один уважающий себя специалист. Даже сторонники программы SSP признают, что потребуется по меньшей мере 10 лет, чтобы ученые смогли быть уверены, что эта программа может заменить ядерные испытания¹⁸. По мнению экспертов, разработка и проектирование ядерного боеприпаса представляет собой скорее искусство, чем точную науку. Известно, что неоднократно совпадающие результаты теоретических расчетов параметров ядерного заряда нередко значительно отличаются от данных натурных испытаний. Еще труднее точно предсказать различные параметры ядерного боезаряда после 15-20 лет его хранения. Как бы там ни было, для того, чтобы гарантированно утверждать, что программа SSP позволяет обеспечить ядерную безопасность боезарядов и их соответствие заявленным тактико-техническим характеристикам (после 2010 г.), необходимо провести натурные испытания, что явится прямым нарушением буквы и духа Договора.

По-видимому, получен ответ и на третий вопрос. Ряд экспертов полагает, что ДВЗЯИ является договором разоруженческого характера, оказывающим относительно малое влияние на режим нераспространения. В подтверждение этого мнения они приводят следующие доводы:

для создания «грубого» ядерного оружия проведение ядерных испытаний необязательно. Как известно, одна из двух первых американских атомных бомб не проходила испытания, однако доказала свою «работоспособность». В недавнем прошлом ЮАР создала несколько ядерных боеприпасов без проведения ядерных ис